Он не вернулся из боя
Почему все не так? Вроде все как всегда:
То же небо - опять голубое,
Тот же лес, тот же воздух и та же вода,
Только он не вернулся из боя.
Мне теперь не понять, кто же прав был из нас
В наших спорах без сна и покоя.
Мне не стало хватать его только сейчас,
Когда он не вернулся из боя.
Он молчал невпопад и не в такт подпевал,
Он всегда говорил про другое,
Он мне спать не давал, он с восходом вставал,
А вчера не вернулся из боя.
То, что пусто теперь, - не про то разговор,
Вдруг заметил я - нас было двое.
Для меня будто ветром задуло костер,
Когда он не вернулся из боя.
Нынче вырвалась, будто из плена, весна,
По ошибке окликнул его я:
- Друг, оставь покурить! - А в ответ - тишина:
Он вчера не вернулся из боя.
Наши мертвые нас не оставят в беде,
Наши павшие - как часовые.
Отражается небо в лесу, как в воде,
И деревья стоят голубые.
Нам и места в землянке хватало вполне,
Нам и время текло для обоих.
Все теперь одному. Только кажется мне,
Это я не вернулся из боя.
1969
Охота на волков
Рвусь из сил и из всех сухожилий,
Но сегодня - опять, как вчера,-
Обложили меня, обложили,
Гонят весело на номера.
Из-за елей хлопочут двустволки -
Там охотники прячутся в тень.
На снегу кувыркаются волки,
Превратившись в живую мишень.
Идет охота на волков, идет охота!
На серых хищников - матерых и щенков.
Кричат загонщики, и лают псы до рвоты.
Кровь на снегу и пятна красные флажков.
Не на равных играют с волками
Егеря, но не дрогнет рука!
Оградив нам свободу флажками,
Бьют уверенно, наверняка.
Волк не может нарушить традиций.
Видно, в детстве, слепые щенки,
Мы, волчата, сосали волчицу
И всосали - "Нельзя за флажки!"
Идет охота на волков, идет охота!
На серых хищников - матерых и щенков.
Кричат загонщики, и лают псы до рвоты.
Кровь на снегу и пятна красные флажков.
Наши ноги и челюсти быстры.
Почему же - вожак, дай ответ -
Мы затравленно мчимся на выстрел
И не пробуем через запрет?
Волк не должен, не может иначе!
Вот кончается время мое.
Тот, которому я предназначен,
Улыбнулся и поднял ружье.
Идет охота на волков, идет охота!
На серых хищников - матерых и щенков.
Кричат загонщики, и лают псы до рвоты.
Кровь на снегу и пятна красные флажков.
Я из повиновения вышел
За флажки - жажда жизни сильней!
Только сзади я радостно слышал
Удивленные крики людей.
Рвусь из сил, из всех сухожилий,
Но сегодня - не так, как вчера!
Обложили меня, обложили,
Но остались ни с чем егеря!
Идет охота на волков, идет охота!
На серых хищников - матерых и щенков.
Кричат загонщики, и лают псы до рвоты.
Кровь на снегу и пятна красные флажков.
1968
Охота на кабанов
Грязь сегодня ещё непролазней,
С неба — мразь, словно Бог без штанов,
К чёрту дождь — у охотников праздник:
Им сегодня стрелять кабанов.
Били в вёдра и гнали к болоту,
Вытирали промокшие лбы,
Презирали лесов позолоту,
Поклонялись азарту пальбы.
Вы егерей за кровожадность не пинайте,
Вы охотников носите на руках,
Любим мы кабанье мясо в карбонате,
Обожаем кабанов в окороках.
Кабанов не тревожила дума:
Почему и за что, как в плену.
Кабаны убегали от шума,
Чтоб навек обрести тишину.
Вылетали из ружей жаканы,
Без разбору разя, наугад, —
Будто радостно бил в барабаны
Боевой пионерский отряд.
Вы егерей за кровожадность не пинайте,
Вы охотников носите на руках,
Ведь любим мы кабанье мясо в карбонате,
Обожаем кабанов в окороках.
Шум, костёр, и тушёнка из банок,
И "охотничья" водка — на стол.
Только полз присмиревший подранок,
Завороженно глядя на ствол.
А потом спирт плескался в канистре,
Спал азарт, будто выигран бой.
Снёс подранку полчерепа выстрел —
И рога протрубили отбой.
Вы егерей за кровожадность не пинайте,
Вы охотников носите на руках,
Любим мы кабанье мясо в карбонате,
Обожаем кабанов в окороках.
Мне сказали они про охоту,
Над угольями тушу вертя:
"Стосковались мы, видно, по фронту,
По атакам, да и по смертям.
Это вроде мы снова в пехоте,
Это вроде мы снова — в штыки..."
Это душу отводят в охоте
Уцелевшие фронтовики.
Вы егерей за кровожадность не пинайте,
Вы охотников носите на руках,
Любим мы кабанье мясо в карбонате,
Обожаем кабанов в окороках.
1970
Ох, где был я вчера...
Ох, где был я вчера — не найду, хоть убей!
Только помню, что стены — с обоями,
Помню — Клавка была, и подруга при ей,
Целовался на кухне с обоими.
А наутро я встал —
Мне давай сообщать,
Что хозяйку ругал,
Всех хотел застращать,
Что я голым скакал,
Что я песни орал,
А отец, говорил,
У меня — генерал!
А потом рвал рубаху и бил себя в грудь,
Говорил, будто все меня продали,
И гостям, говорят, не давал продыхнуть —
Донимал их блатными аккордами.
А потом кончил пить —
Потому что устал,
Начал об пол крушить
Благородный хрусталь,
Лил на стены вино,
А кофейный сервиз,
Растворивши окно,
Просто выбросил вниз.
И мене не могли даже слова сказать.
Но потом потихоньку оправились —
Навалились гурьбой, стали руки вязать,
А потом уже все позабавились:
Кто плевал мне в лицо,
А кто водку лил в рот,
А какой-то танцор
Бил ногами в живот...
А молодая вдова,
Верность мужу храня —
Ведь живём однова, —
Пожалела меня.
И бледнел я на кухне разбитым лицом,
Делал вид, что пошёл на попятную.
"Развяжите, — кричал, — да и дело с концом!"
Развязали, но вилки попрятали.
Тут вообще началось —
Не опишешь в словах!
И откуда взялось
Столько силы в руках —
Я, как раненый зверь,
Напоследок чудил:
Выбил окна и дверь
И балкон уронил.
Ох, где был я вчера — не найду днём с огнём!
Только помню, что стены — с обоями...
И осталось лицо — и побои на нём,
И куда теперь выйти с побоями!
...Если правда оно —
Ну, хотя бы на треть, —
Остаётся одно:
Только лечь помереть!
Хорошо, что вдова
Всё смогла пережить,
Пожалела меня
И взяла к себе жить.
Хорошо!
1967
Очи чёрные — I
Погоня
(Во хмелю слегка лесом правил я...)
Во хмелю слегка
Лесом правил я.
Не устал пока —
Пел за здравие,
А умел я петь
Песни вздорные:
"Как любил я вас,
Очи чёрные..."
То плелись,
то неслись,
то трусили рысцой,
И болотную слизь
конь швырял мне в лицо.
Только — я проглочу
вместе с грязью слюну,
Штофу горло скручу
и опять затяну:
"Очи чёрные!
Как любил я вас..."
Но прикончил я
То, что впрок припас,
Головой тряхнул,
Чтоб слетела блажь,
И вокруг взглянул —
И присвистнул аж:
Лес стеной впереди — не пускает стена,
Кони прядут ушами, назад подают.
Где просвет, где прогал — не видать ни рожна!
Колют иглы меня, до костей достают.
Коренной ты мой,
Выручай же, брат!
Ты куда, родной, —
Почему назад?!
Дождь — как яд с ветвей —
Недобром пропах.
Пристяжной моей
Волк нырнул под пах.
Вот же пьяный дурак, вот же налил глаза!
Ведь погибель пришла, а бежать — не суметь:
Из колоды моей утащили туза,
Да такого туза,
без которого — смерть!
Я ору волкам:
"Побери вас прах!.."
А коней в бока
Подгоняет страх.
Шевелю кнутом —
Бью кручёные
И ору притом:
"Очи чёрные!.."
Храп, да топот, да лязг,
да лихой перепляс —
Бубенцы плясовую играют с дуги.
Ах вы, кони мои, погублю же я вас!
Выносите, друзья, выносите, враги!
...От погони той
Даже хмель иссяк.
Мы на кряж крутой —
На одних осях,
В хлопьях пены мы —
Струи в кряж лились;
Отдышались, отхрипели
Да откашлялись.
Я лошадкам забитым,
что не подвели,
Поклонился в копыта,
до самой земли,
Сбросил с воза манатки,
повёл в поводу...
Спаси Бог вас, лошадки,
что целым иду!
Сколько кануло, сколько схлынуло!
Жизнь кидала меня — не докинула!
Может, спел про вас неумело я,
Очи чёрные, скатерть белая?!
1974
Очи чёрные — II
Старый дом
(Что за дом притих, погружён во мрак...)
Что за дом притих,
Погружён во мрак,
На семи лихих
Продувных ветрах,
Всеми окнами
Обратясь во мрак,
А воротами —
На проезжий тракт?
Ох, устать я устал, а лошадок распряг.
Эй, живой кто-нибудь, выходи, помоги!
Никого — только тень промелькнула в сенях
Да стервятник спустился и сузил круги.
В дом заходишь, как
Всё равно в кабак,
А народишко:
Каждый третий — враг.
Воротят скулу —
Гость непрошеный!
Образа в углу
И те перекошены.
И затеялся смутный, чудной разговор,
Кто-то песню стонал да гармошку терзал,
И припадочный малый — придурок и вор —
Мне тайком из-под скатерти нож показал.
"Кто ответит мне —
Что за дом такой,
Почему — во тьме,
Как барак чумной?
Свет лампад погас,
Воздух вылился...
Али жить у вас
Разучилися?
Двери настежь у вас, а душа взаперти.
Кто хозяином здесь? Напоил бы вином".
А в ответ мне: "Видать, был ты долго в пути
И людей позабыл — мы всегда так живём:
Траву кушаем —
Век на щавеле,
Скисли душами,
Опрыщавели.
Да ещё вином
Много тешились —
Разоряли дом,
Дрались, вешались". —
"Я коней заморил, от волков ускакал.
Укажите мне край, где светло от лампад.
Укажите мне место, какое искал, —
Где поют, а не плачут, где пол не покат". —
"О таких домах
Не слыхали мы,
Долго жить впотьмах
Привыкали мы.
Испокону мы —
В зле да шёпоте,
Под иконами
В чёрной копоти".
И из смрада, где косо висят образа,
Я башку очертя шёл, свободный от пут,
Куда ноги вели да глядели глаза,
Где нестранные люди как люди живут.
...Сколько кануло, сколько схлынуло!
Жизнь кидала меня — не докинула.
Может, спел про вас неумело я,
Очи чёрные, скатерть белая?!
1974
